ТЕМА: Послевоенный миропорядок (1945-1980-х гг.)

1.      Понятие «Послевоенный миропорядок».

Проблема мирового (международного) порядка занимает одно из центральных мест в геополитике. В ней концентрируются представ­ления о содержании и принципах взаимодействия акторов мировой политики.

   В этой проблеме центральными вопросами являются:

  ♦ содержание понятия «мировой порядок»;

  ♦ характерные черты послевоенного мирового порядка;

  ♦ особенности формирующегося качественно нового миропорядка.

В научной литературе представлены различные интерпретации по­нятия «мировой порядок (или «международный порядок»). Согласно одной из них: мировой порядок — это принципы, нормы и институты, регулирующие поведение и деятель­ность международных акторов. Устройство международных отноше­ний определяет форму организации, протекания и воспроизводства политического процесса. (З)

   Существует и иной подхода феномену мирового (международного) порядка, ограничивающий его межгосударственными отношениями. По мнению сторонников такого подхода, субъектами мирового порядка выступают только и исключительно государства.

В ХIХ-ХХ веках организация международных отношений осуществлялась в рамках последовательно сменявших друг друга следующих мировых порядков:

1.      венского (в чистом виде в 1815-1825 годах, а с учетом попыток его восстановить — до создания Германской империи в 1871 году);

2.      версальского (1918-1938);

3.      ялтинско-потсдамского (1945-1991).(З)

   Английский ученый X. Булл определяет ми­ровой порядок как устройство межгосударственных отношений: «Под международным (мировым) порядком по­нимается характер (состояние) или направление внешней активности, обеспечивающей незыблемость тех целей сообщества государств, кото­рые являются для него, с одной стороны, элементарно необходимыми, с другой — жизненно важными, с третьей — общими для всех».

   Согласно Буллу, иерархия этих целей такова:

  1. Сохранение самой системы и сообщества государств, нейтрализа­ция существующих и потенциальных угроз. В прошлом такие угрозы возникали со стороны государств, стремящихся к домини­рованию.

  2. Обеспечение независимости и суверенитета каждого государства.

  3. Сохранение мира, понимаемого как возможность войн лишь при особых обстоятельствах и в соответствии с принципами, разде­ляемыми мировым сообществом.

  4. Наличие и функционирование общих установок для всей соци­ально-политической сферы независимо от того, затрагивают ли они взаимоотношения между индивидуумами, обществом и госу­дарством или взаимоотношения между государствами (ограниче­ние насилия, верность соглашениям и договорам, политическая и социально-экономическая стабильность, легитимность действий на международной арене).(З)

   Мировой порядок можно определить как такое устройство меж­дународных отношений, кото­рое призвано обеспечить основные потребности субъектов мировой политики в безопасном существовании и реализации своих интересов.

   Основными измерениями мирового порядка являются: го­ризонтальное, вертикальное и функциональное.

   Горизонтальное измерение — это отношения между основными акторами мировой политики. Поддержание порядка в меж­дународной системе обеспечивается благодаря балансу сил, наличию общих интересов и ценностей.

   Вертикальное измерение миропорядка представлено отношениями между сильными и слабыми акторами. Гарантом существования жест­кой иерархической организации международных отношений высту­пает фактор силы, который обеспечивал жесткую иерархическую организацию международных отношений в рамках империй.

   Основу функционального измерения мирового порядка составляют такие факторы, как дипломатия и стратегия акторов, экономическое взаимодействие между ними, моральные ценности и политические амбиции лидеров, транснациональные сообщества деловых людей, ассоциации ученых, специалистов и т. д. Каждый из указанных фак­торов может играть стабилизирующую и дестабилизирующую роль в международных отношениях.

   Мировой порядок сочетает в себе элементы устойчивости, ста­бильности, т. е. собственно порядка, и переходности как накопления предпосылок для продвижения к более высоким формам организа­ции международных отношений, соответствующим усложняющейся общественной жизни. Исторически начало очередного мирового по­рядка было связано с итогами войн и следовавшими за ними внутренними переменами в ведущих странах, или с распадом некото­рых крупных государств. Как следствие в сравнении с предшествую­щим миропорядком менялись состав наиболее влиятельных субъектов международных отношений и конфигурация связей между ними.

2.      Послевоенный миропорядок (1945-1980-х гг.) 

Мировой порядок, сложившийся после Второй мировой войны, отличали следующие особенности:

  Во-первых, четкое разделение мира на две соперничающие соци­ально-экономические системы, находившиеся в состоянии перманент­ной конфронтации, взаимных угроз и гонки вооружений США и СССР. Раскол мира прошел по «центру» и по «периферии» между­народной системы.

  Во-вторых, постепенное ослабление жесткой структурированности двухполюсного мира в результате укрепления экономического и во­енного потенциала таких государств, как Китай, Япония и Германия, претендовавших на политическое влияние. След­ствием формирования новых «центров силы» явилось совмещение двухполюсности и многополюсности.

  В-третьих, функционирование ООН, отражавшее объективную потребность в регулировании международных отношений и форми­ровании мирового сообщества. Вместе с тем ООН не смогла в пол­ной мере выполнить возлагавшуюся на нее миссию поддержания мира и обеспечения международной стабильности.

   Применительно к миропорядку периода холодной войны основ­ные его измерения состояли в следующем.

   Для горизонтального измерения были характерны:

  › Конфронтационная стабильность в отношении между двумя сверх­державами и стоявшими за ними блоками - НАТО и Варшавского договора, которая охарактеризована французским социологом Р. Ароном в извест­ной формуле «мир невозможен, война невероятна».

  › Нестабильность на региональном и субрегиональном уровнях, проявлявшаяся в локальных войнах (во Вьетнаме, Афганистане) при участии сверхдержав или в поддержке ими своих союзников в третьем мире.

  › Кризисы в отношениях между сверхдержавами, причинами кото­рых являлись либо действия одной из них в регионе, рассматри­вавшемся другой как зона ее жизненных интересов (например, Карибский кризис 1962 году), либо войны в регионах, рассмат­ривавшихся как стратегически важные обеими сверхдержавами (Ближневосточный кризис 1973 году). Парадокс того периода в том, что кризисы в отношениях между сверхдержавами приводили к снижению уровня напряженности.

  › Взаимное согласие сверхдержав с разделом мира на сферы влияния и попытки обеих получить преимущества на периферии глобально­го равновесия. В третьем мире решались проблемы приращения социальных систем, увеличения числа сторонников, обеспечения природными ресурсами. Нередко ход и исход этого соперничества больше зависел от соотношения сил в регионах и внутренних фак­торов, чем от стратегического ядерного равновесия.

  › Тенденция к девальвации роли военной силы в решении полити­ческих проблем на региональном уровне. Наиболее характерным ее проявлением стало поражение США в Индокитае, несмотря на подавляющее превосходство в вооружениях. Аналогичным был и результат вмешательства СССР в Афганистане.

   В вертикальном измерении система международных отношений времен холодной войны структурно может быть представлена как трехуровневая конструкция:

  ◊ верхний — США и СССР;

 ◊ средний — ФРГ, Франция, Англия, Испания, Япония, Канада, Индия, Китай, Бразилия, Аргентина, Мексика;

  ◊ нижний — все остальные страны.

   Государства среднего и нижнего уровней находились в «силовом по­ле» двух сверхдержав, а государства нижнего — еще и в «силовом поле» региональных держав среднего уровня.

   Несмотря на огромный разрыв в могуществе между сверхдержа­вами и всем остальным миром, их давление на «третьи» страны по ряду причин имело пределы:

  во-первых, существовала возможность контрдавления на сверхдержавы со стороны более слабого в военном отношении «клиента».

  во-вторых, суверенитет и права новых госу­дарств, возникших в результате краха колониальных империй, защи­щались ООН и региональными организациями (ОАЕ, АСЕАН и др.).

  в-третьих, в мировом сообществе широкое распространение получали ценности либерально-демократического содержания: осуждение на­силия, особенно по отношению к слаборазвитым государствам; чув­ство постимперской вины (например, знаменитый «вьетнамский синдром» в США) и т.п.

  в-четвертых, возможность поддержки страны одной из сверхдер­жав и ее союзников.

  в-пятых, пре­тензии ряда государств на региональную гегемонию (например, Из­раиль — на Ближнем Востоке, ЮАР — в Южной Африке и т. п.).

   Для функционального измерения послевоенного миропорядка ха­рактерно выдвижение на первый план экономических, финансовых, экологических, культурных, информационных и правовых аспектов взаимодействия международных акторов, усиление взаимозависимости различных частей мира.

   Тенденция к становлению единого и взаимозависимого мира тор­мозилась идеологическим соперничеством, противопоставлением ценностей и идеалов, которое носило характер «психологической войны» между двумя общественно-политическими системами - СССР и США. Своего апогея «психологическая война» достигла на рубеже 40-х и 50-х годов и в первой половине 80-х.

   С 60-х годов рядом западных исследователей (Г. Кларк, С. Мендловиц, Р. Фальк и др.) велись теоретические изыскания, ориентиро­ванные на повышение роли ООН в международных отношениях и формирование на основе этой организации нового, более справед­ливого мирового порядка, который регулировался бы принципами международного права.

   В конце 70-х годов широкое распространение получило понятие «новый мировой порядок». Именно тогда в связи с валютно-финансовым и энергетическим кризисами, демографическим взрывом, де­фицитом продовольствия в третьем мире и другими процессами, резко снизившими стабильность международной системы, авторитетные неправительственные организации (Римский клуб, Совет по изу­чению человечества и др.), используя методы математического мо­делирования, пришли к выводу о необходимости трансформации существующего миропорядка в справедливый как для отдельных ин­дивидов, так и государств. Главная цель такой трансформации виде­лась в «достижении достойной жизни и благосостояния для всех граж­дан мира».

   Значительный вклад в разработку параметров нового мирового порядка и претворение их в практику межгосударственных отноше­ний внесли такие политические деятели, как Вилли Брандт, Индира Ганди, Михаил Горбачев, Гельмут Коль, Франсуа Миттеран, Улоф Пальме, Рональд Рейган, Гельмут Шмидт и др. Проводившийся ими внешнеполитический курс во многом способствовал эволюции конфронтационного варианта биполярности в кооперационный, укреп­лению моральных основ мировой политики.

3. Становление нового миропорядка

   Для формирующейся многополярности оптимален международный порядок, регулируемый принципами:

  ≈ приоритета общечеловеческих ценностей,

  ≈ равной безопасности для всех народов и государств,

  ≈ мирно­го разрешения спорных вопросов и конфликтов,

  ≈ уважения целостно­сти и суверенитета государств,

  ≈ невмешательства во внутренние дела друг друга.

   Перемены в отношениях между субъектами мировой политики все больше выдвигают на первый план не постоянные союзы, направ­ленные против непримиримых противников, а союзы по типу парт­нерства.

   На процессы становления нового миропорядка влияют следующие основные факторы:

   Первый фактор - снижение значимости базовых гео­политических характеристик, т. е. географического местоположения, величины территории, ландшафтов, количества населения. При этом возрастает роль таких факторов силы, как экономический, научно-технический и информационный.

   Борьба идет за контроль не над территориями, а над транснациональными финансовыми, информационными и интел­лектуальными потоками. Экспансия становится менее военной и более экономической и культурной.

   Наряду с очевидным усилением взаимозависимости различных стран и регионов мира, с одной сто­роны, обостряется геоэкономическое соперничество государств, по­рождающее ситуации относительной нестабильности и конъюнктур­ности любых союзов и коалиций, с другой, появился так называемый «глубокий Юг», или «четвертый мир», «выпадающий» из глобаль­ных экономических процессов с перспективой полной деградации.

   Второй фактор — это информационная революция. За последние десятилетия возникло мировое коммуникационное сообщество, опе­рирующее всеми системами новейшей связи. Недо­статочная включенность в глобальное информационное пространство или выпадение из него чреваты непоправимым отставанием и даже полной утратой возможностей оказывать какое-либо информационное воздействие на мировое сообщество.

   Третий фактор - научный и научно-технический потенциал государства, который по своей значимости опережает значение произво­дящего сектора государства или объем природных ресурсов. Прикладная общественная наука способна обеспечить эффективное стратегическое планирование и выработку рационального геополи­тического поведения. Россия по такому показателю, как расходы па НИОКР, все больше отстает от развитых государств.

   Четвертый фактор — военная сила государства. Новыми тенденциями являются интернационализация военных операций, дальнейшая глобализация средств обнаружения и подавления, развитие межконтинентальных средств переброски войск, обостряющееся соперничество государств в создании высокотехнологичных видов оружия, которые по причи­няемому урону сопоставимы с оружием массового уничтожения.

   Пятый фактор носит интегративный характер и включает:

  ♦ качество насе­ления государства (его культурно-образовательный уровень, физи­ческое состояние),

  ♦ эффективность существующего политического режима,

  ♦ роль религии внутри страны (мобилизующая или, наоборот, раскалывающая).

4. Глобализация и гуманитарные интервенции

   Названные явления в своей совокупности определяют фе­номен глобализации как процесса продвижения к более высокому уровню социальной целостности мира, восприятия общественным сознанием взаимосвязанности и взаимозависимости всех сфер совре­менной жизни. Глобализация выражается в формировании планетар­ного информационного пространства, мирового рынка капиталов, товаров и рабочей силы, в интернационализации проблем техниче­ского воздействия па природную среду, межэтнических и межконфессиональных конфликтов.

   В результате глобализации государственно-территориальные гра­ницы становятся все более прозрачными для перемещения людей, капиталов и товаров, преодолеваются различия между внутренней и внешней политикой. Международное сообщество постепенно пре­вращается в мировое общество. Нарушения прав человека и национальных меньшинств, нестабильность или напряженность внутри отдельного государства влияют на состояние международной среды, прежде всего на ее безопасность. Поэтому мировое сообщество вправе реагировать на нарушения общепризнан­ных норм поведения государств, закрепленных в соответствующих международных актах.

   В этой связи в мировой политике значение имеет проблема силового «гуманитарного вмешатель­ства»: правомерность, содержание и инстру­ментарий гуманитарных акций, статус и полномочия осуществляющих их государств.

   Под предлогом гуманитарного вмешательства будет осуществляться стрем­ление установить контроль над теми или иными странами и регио­нами. «Гуманитарные интервенции» могут дополняться дей­ствиями, имеющими целью вестернизировать нестабильные страны и регионы путем ускоренного формирования в них наций и нацио­нальных государств, способных реализовывать принципы рыночной экономики, соблюдать права человека и осуществлять демократиче­ское управление.

   Переход к новому мировому порядку будет сопровождаться воз­растанием свободы действий большинства политических акторов и неустойчивостью связей между ними, частыми изменениями конфи­гурации геополитических сил. Деструктивное влияние на мировые процессы окажут экстремистские силы, государ­ства-аутсайдеры, готовые к применению любых средств, включая террористические, в борьбе за упрочение своих позиций и расшире­ние сферы влияния. Все это затруднит достижение упорядоченности в отношениях между государствами и межгосударственными объе­динениями.

   Опасные тенденции для международной среды порождают демо­графические процессы в развитой части мира. В частности, массовая миграция в Европу выходцев из регионов Ближнего и Среднего Во­стока приводит к формированию крупных социально-этнических групп, находящихся на нижних этажах общественной иерархии. Дискриминируемое экономическое положение мигрантов, наклады­вающееся па этноконфессиональные факторы и противоречия, по­тенциально способно стать источником и причиной возникновения мощного очага социально-политической нестабильности региональ­ного или даже глобального масштаба.

   Весьма ти­пичным является вывод известного американского социолога Э. Валлерстайна: «На протяжении следующих пятидесяти лет мир обещает быть намного более жестким, чем во времена холодной войны, из ко­торых мы вышли».

   Развитие событий может привести к разным результатам — постепенному формированию стабильной и устойчивой системы международных отношений, отражающей баланс национальных и ре­гиональных интересов, или к ситуации взаимного сдерживания, пер­манентной турбулентности.

5. Американская однополюсность

   Панацею от хаотизации международных процессов и решающий способ обеспечения их управляемости сторонники американского глобального доминирования видят в закреплении одпополярности и консолидации развитых индустриальных стран вокруг очевидного военно-политического лидера — Соединенных Штатов, под эгидой которых создать некий международный орган для контроля над планетой и противодействия хаосу.

   Идеологом американской однополюсности А. Страусом обосно­вана концепция «концентрической структуры нового мирового по­рядка», согласно которой поступательное развитие международных отношений в процессе глобализации важнейших аспектов жизнедея­тельности человечества происходит путем последовательной смены мультиполярности биполярностью, а биполярности — монополярностыо.

   З.Бжезинский называет управление миром по американской моде­ли «гегемонией нового типа». Он считает, что «Америка стоит в цент­ре взаимозависимой вселенной, такой, в которой власть осуществля­ется через постоянное маневрирование, диалог, диффузию, хотя эта власть происходит в конце концов из единого источника, а именно: Вашингтон, округ Колумбия. И именно здесь должны вестись поли­тические игры в сфере власти, причем по внутренним правилам Аме­рики».

   С точки зрения представителей либерального направления в амери­канской внешнеполитической мысли, США следует стремиться не к консервации однополюсности, а к использованию своего уникального положения для совместного решения с другими государствами наиболее острых глобальных проблем, с которыми ни одна нация не справится самостоятельно. В этой связи весьма харак­терно высказывание известного ученого-международника Дж. Ная-младшего: «Парадокс американского могущества в том, что измене­ния в мировой политике лишили сильнейшее со времен Древнего Рима государство возможности в одиночку добиться некоторых из своих наиболее значительных международных целей. Кроме того, США не хватает ни международных, ни внутренних возможностей для разрешения конфликтов внутри других сообществ, а также для контроля за транснациональными процессами, угрожающими аме­риканцам в их собственной стране».

   Неосуществимость стремления к однополюсному господству доказана результатами всех исторически предшествующих попыток обеспечить гегемонию в мире или хотя бы в его части, охватываемой рамками той или иной цивилизации. Как известно, со вре­мен Александра Македонского и Рима однополюсности в доступных пределах добивались Византия, монархия Габсбургов, наполеонов­ская Франция, бисмарковская Германия, претенденты на мировое господство в XX веке.

   В процессе формирования нового миропорядка будет возрастать роль политических решений, принимаемых на наднациональном уровне. Значимыми будут решения не столько старых, универсальных организаций (таких, как ООН, ОБСЕ), кото­рые носят все более декоративный характер, а принимаемые на уровне «восьмерки», ЕС, НАТО, реальных «центров силы».

   Перед сообществом цивилизованных государств, определяющих параметры и направленность глобальных процессов, еще острее вста­нет проблема создания условий для преодоления отсталости бедней­ших стран. К этому их будут подталкивать не столько гуманитарные соображения, сколько страх перед неконтролируемой миграцией из регионов Юга, исходящая оттуда угроза наркобизнеса и терроризма. Действие этих факторов, по всей вероятности, заставит развитые и богатые страны предпринять экстраординарные меры с целью обеспечения ускоренного экономического роста беднейших регио­нов Юга и устойчивого повышения в них среднедушевого дохода.

   Становление нового мирового порядка будет длительным про­цессом, изобилующим коллизиями и зигзагами. В этой связи американский ученый-между­народник и бывший госсекретарь США Г. Киссинджер отмечал: мировой порядок проходит период вызревания и окончательные его формы станут зримыми в пределах XXI века